«…человек, очень и очень полезный государству»

Онлайн-час истории:   https://bit.ly/3e87dvy

Ярославский край удивительно богат значительными культурными событиями, интересными людьми и многими культурными начинаниями. За свою многовековую историю ярославская земля пережила войны и революции, периоды упадка и взлета; она неоднократно меняла свой административный статус. На протяжении нескольких веков здесь последовательно существовали княжество, уезд, провинция, губерния, область. До Октябрьской революции 1917 года местная жизнь во многом определялась фигурой первого лица – губернатора.

28 февраля 1777 г. Екатерина 2 издала указ об учреждении Ярославского наместничества, первым генерал-губернатором которого стал действительный тайный советник Алексей Петрович Мельгунов.

Который родился почти 300 лет назад, 20 февраля 1722 года. Он был «государевым наместником» в течение одиннадцати лет, с 1777-го по 1788-й год, и скончался, находясь на этом посту.

В ряду ярославских губернаторов он по праву занимает почётное место. Человек умный и деятельный, образованный и милосердный. Реформатор, благотворитель, покровитель искусств, поборник идей просвещённого абсолютизма.

Так каким же человеком был Мельгунов? В чём секрет его успехов на служебном поприще? И за что ему должны быть благодарны нынешние ярославцы?

Алексей Петрович имел природный талант располагать к себе августейших особ. В этом нас убеждает вся его биография. Вероятно, причиной тому были его открытый нрав, неизменная доброжелательность и порядочность.

Похоже, желание сделать мир более совершенным было у Мельгунова в крови.

Его имя стоит на наиболее важных законодательных актах России.

 Ещё при Елизавете Петровне он вместе с другом Иваном Шуваловым, фаворитом императрицы, предлагал узаконить дворянские льготы: не сечь публично кнутом, не отбирать родовые имения, ограничить срок военной службы.

Подготовлен при участии Мельгунова и указ «О вольности дворянства». Документ освобождал дворян от обязательной государственной службы.

В те же годы Алексей Петрович приложил руку к подготовке императорского манифеста, коим была уничтожена, созданная Петром Великим, Тайная канцелярия. Страшный девиз «Слово и дело!» — формула политического доноса — ушёл в прошлое.

Он вошел в состав созданной в марте 1762 года «нарочной комиссии» для усиления армии.

В царствование Екатерине II Мельгунов привлёк внимание императрицы докладом о реформе народного образования в России. Позже он, не жалея сил и времени, работал в Комиссии по составлению «Нового уложения» – более современного и справедливого свода законов для Российской империи.

Всюду предельная сосредоточенность, тщательность, практичность, решительность, эффективность.

Алексей Петрович живо интересовался сочинениями немецких философов и экономистов, науками, ремёслами, ведением хозяйства, французским языком тоже владел в совершенстве.

Именно Мельгунову, с его въедливостью и педантичностью, Екатерина поручила составить «реестр доходам империи». Чиновники Сената насчитали 16 миллионов рублей, но государыня сомневалась в результате. Мельгунов сводил «имперский дебит» несколько лет, «переписываясь раз по семи с каждым воеводою». Получилось на 12 миллионов больше! Это была невероятно огромная по тем временам сумма, которая равнялась трем четвертям государственного бюджета. Остается только догадываться о том, как расходовались в государстве не учтенные ранее средства.

Интерес к финансовым проблемам у Мельгунова проявился также в его участии в крупном научном мероприятии конца 18 века – издании переводов из Французской энциклопедии. Свободно владея языком оригинала, Алексей Петрович занялся переводами разделов по экономике, познакомив с идеями просветительства российское общество.

«…он у меня на счету, человек очень и очень полезный государству!» – говорила Екатерина.

Умел быть первым

Именно благодаря Мельгунову в Ярославле начал издаваться первый в Российской империи провинциальный журнал «Уединённый пошехонец». С его помощью Алексей Петрович пропагандировал милые его сердцу идеи Просвещения. Кончина наместника положила конец и существованию журнала.

Не только в журнальном деле Мельгунов оказался впереди России всей. Ещё управляя Новороссией, он стал первым в истории страны губернатором-археологом, когда распорядился начать раскопки древних скифских курганов на берегу Днепра.

Найденные там золотые и серебряные артефакты были отправлены для изучения в Российскую Академию наук. Так возник «Мельгуновский клад» Эрмитажа.

Находясь в Новороссийском крае – подготовил передовой для своего времени доклад о реформе народного образования в России.

Там же, в Новороссии, Мельгунов основал первую в России провинциальную типографию для «тиснения духовных и светских книг». Похоже, ему нравилось быть первым.

Весной 1777-го Алексей Петрович получил именной рескрипт о назначении ярославским наместником. Он продал остров в Петербурге и земли в Москве, всю недвижимость в обеих столицах, чтобы начать новую жизнь в Ярославле.

В это время Ярославль еще сохранял стихийно сложившуюся средневековую застройку. Уезжая к новому месту службы, генерал-губернатор даже не смог взять с собой карету, приобретенную в 1775 г.: на ней в Ярославле было просто невозможно проехать. До 1793г этот шедевр французских мастеров находился в Петербурге, а затем в Москве. В 1835 году она поступила в Оружейную палату и только в 1976 г. Была передана в Ярославль из фондов Московского Кремля.

При Мельгунове город преобразился. Вместо кривых улиц и непроходимой грязи в центральных кварталах появились широкие прямые улицы и новые каменные здания.

Чтобы ускорить переустройство Ярославля, Мельгунов щедро платил из государственных средств за сломанные дома и выдавал горожанам деньги на строительство новых.

Затеянная Мельгуновым реконструкция центра Ярославля в духе классицизма сегодня воспринимается как событие нужное и позитивное. Однако тысячам тогдашних жителей губернского города новации наместника казались сущим бедствием. Вот что пишет об этом известный ярославский историк Илларион Тихомиров:

«Чуть не всё, что сохранилось ещё в городе от его прошлого, пошло при переустройстве на снос или в переделку, приспособлялось, применялось, улучшалось, украшалось. …наместник… действовал весьма решительно и настойчиво, не смущаясь ни воплями, ни ропотом жителей, считая этот ропот плодом невежества… Разгром был большой, как после неприятельского нашествия».

Всё-таки большую часть храмов и памятников светской архитектуры удалось сохранить. На смену усадебной застройке с её хаотичностью и антисанитарией пришла радиально-кольцевая планировка с квартальным делением улиц, по образцу Санкт-Петербурга. Эта планировка до сих пор определяет облик исторической части Ярославля, гармоничную соразмерность всех её элементов.

Большая часть зданий, построенных при Мельгунове, не сохранилась до наших дней или искажена до неузнаваемости позднейшими перестройками. Одно из немногих исключений – ансамбль присутственных мест на Ильинской (ныне Советской) площади, выполненный по проекту архитектора Ивана Левенгагена.

Это тот самый стиль, который, по выражению другого краеведа ХIХ века Вадима Лествицына, «дал Ярославлю вид европейского города». Если столетие назад оный стиль мог, по словам Иллариона Тихомирова, восприниматься как «скучный, утомительно однообразный и официально-казённый», то сейчас стал непререкаемой классикой, украшением Ярославля.

Ещё один памятник мельгуновской эпохи – дом призрения ближнего на улице Андропова. В протянувшемся на квартал двухэтажном здании ныне соседствуют Демидовский университет и дом народного творчества.

Дом призрения ближнего строился на средства ярославского дворянства и купечества. Предполагалось, что здесь будут воспитываться дети бедных родителей и сироты. Вот с этим — то и вышла промашка.

Близился день открытия, а нужного числа бесхозных сирот никак не набиралось. По разнарядке губернатора их прислали мало. Ярославцы в массе своей соблюдали обычай – брать детей умерших родственников к себе на содержание. Недостающих сирот на новоселье пришлось собирать с миру по нитке, действуя уговорами и угрозами. Рвение Мельгунова принесло свои плоды. Вскоре юным обитателям дома даже стало тесно в его стенах. Следует заметить, что в заведении их не обижали, учили наукам и ремёслам, а на зимние каникулы отправляли погостить в дома богатых горожан.

Наместник соединял в своем лице высшую административную и судебную власть, поэтому, находясь на посту генерал-губернатора смог внести некоторые улучшения в деятельность местных судов, прославившихся своим мздоимством и беззаконными проволочками.

Он был человеком милосердным, но и его гуманность имела очерченные веком границы. Если сиротам Мельгунов готовил пряники, то нерадивых чиновников учил кнутом.

Двадцать ударов получил за провинности секретарь Романовского уездного суда. А затем был сослан в Сибирь. Той же экзекуции и ссылке подвергся его коллега из Мышкинского уезда, смертельно ранивший местного крестьянина. Незаконные пытки обошлись угличскому судье в двенадцать ударов кнутом.

Алексей Петрович был столь же нетерпим к пьяницам. Канцелярскому служащему по фамилии Носков эта нетерпимость однажды сломала жизнь. Уволенный со службы за пьянство, он продолжал пить и спаивал других. Разгневанный Мельгунов отдал Носкова в солдаты. Напомним, что срок солдатской службы составлял тогда 25 лет.

Самым популярным средством воспитания чиновничества у Мельгунова оставался штраф. Планов у наместника было много, а средств на их воплощение в жизнь вечно не хватало.

В 1785 г, когда после неурожая в Ярославском наместничестве начался голод, по просьбе Мельгунова Екатерина 2 выделила деньги в помощь голодающим. Семья Мельгунова всегда помогала пострадавшим при пожарах и наводнениях.

24 мая 1787 г наместник передал приказу общественного призрения 14 каменных зданий в пользу неимущих, а также перевел жителей Власьевской и Варваринской богаделен в более удобные, сухие помещения. Одновременно он стремился искоренить нищенство на улицах Ярославля.

Лучшие русские люди 18 в. были масонами. Первоначальная русская литература имела связь с масонством. Масонство было первой свободной самоорганизацией общества в России, только оно и не было навязано сверху властью».

Неизвестны время и место вступления Мельгунова в масоны. Известно только, что он им был. И по мере сил пытался своей деятельностью в Ярославской губернии воплотить в жизнь идеал просвещённого правителя.

За годы пребывания в Ярославском наместничестве Алексей Петрович оправдал оценку, данную ему Екатериной 2, как «человека очень и очень полезного государству». Прибывшим сюда впоследствии новым наместникам и губернаторам во многом оставалось только поддерживать разумный порядок управления, заведенный генерал-губернатором Мельгуновым.